Процедура: исполнение смертных приговоров в 1920-1 - Страница 29

Лучшая карьера из известных нам комендантов–сибиряков — у С. И. Корнильева, дослужившегося в конце войны до начальника УНКВД–УМВД по Томской области, но с позором снятого в ноябре 1946 г. за огромные финансовые злоупотребления. Комендант

Ивановского облУНКВД в годы террора Фролов впоследствии работал заместителем начальника УНКВД по Калининградской области; правда, в 60–х годах он сошёл с ума и умер в психиатрической больнице. Б. К. Шаблинский, работавший в 1921–1922 гг. дежурным комендантом Екатеринославской губчека, затем перешёл на хозяйственную и партийную работу, ав 1939 г. возглавилУНКВДпо Винницкой области. Комендант ГПУ–НКВД УССР с 1933 г. А. Г. Шашков пять лет спустя стал заместителем начальника УНКВД по Донецкой, а затем по Запорожской и Черновицкой областям. В 1941–1942гг. Шаш ко ввозглавлял Особый отдел Н КВД 2–й Ударной армии А. А. Власова и застрелился, попав в окружение"3.

Многие факты говорят о том, что исполнители приговоров на местах, уйдя из ВЧ К–О ГПУ–Н КВД, нередко дорастали до высоких должностей, входя в номенклатуру районного, городского и областного уровня. Самый яркий пример — судьба знаменитого полярника И. Д. Папанина, в начале 1920–х гг. служившего комендантом Крымской ЧК и уволенного с этой должности по болезни. Как раз в те времена Крым кровожадно «чистили» от белых офицеров и прочих враждебных элементов, так что папанинский вклад в красный террор был, вероятно, немаленьким. Возможно, его верным наганом были убиты сотни осуждённых. В своих мемуарах «Лёд и пламень» Иван Папанин, конечно, не пишет, чем конкретно он занимался на этой работе, но утверждает, что по должности просматривал следственные дела осуждённых и даже подчас возражал против расстрельных приговоров по маловажным обвинениям"4. Впоследствии Папанин стал видным номенклатурным деятелем, обладателем огромной коллекции высших государственных наград.

Вот примеры должностных метаморфоз тюремных работников. Комендант Якутского облотдела ОГПУ Г. А. Грицкевич с 1926 г. работал инструктором Легостаевского райкома ВКП(б) в Новосибирском округе. 25–летний П. И. Снегирёв как помначальника барабинской тюрьмы весной 1936 г. участвовал в расстрелах, а в 1937–1938гг. допустил массовую смерть заключённых от голода. В 1938 г. он ещё начальствует в барабинской тюрьме, а в 1940–м — уже заместитель редактора районной газеты «Знамя стахановца» и член бюро Куйбышевского райкома комсомола. Затем Снегирёв заведует райздравотделом, а весной 1941 г. становится председателем Куйбышевского горисполкома. Рядом с ним трудился Д. С. Фоменко, бывший чекист, партработник, в 1937 г. мобилизованный в НКВД и в качестве секретаря Куйбышевского РО Н КВД участвовавший в массовых расстрелах осуждённых. В 1939 г. Фоменко стал секретарём райисполкома и был выдвинут в депутаты Куйбышевского райсовета"5.

Лука Ернов, один из немногих чекистов из народности ханты, самоучка, до 1937 г. работал помощником коменданта Остяко– В о гуль с ко го (Ханты–Мансийского) о крот дел а УНКВД по Омской области в Сургутском районе. В 1937 г. его перебросили на партийную работу и три года спустя Л. Ф. Ернов уже был вторым секретарём Омского обкома ВКП(б). Партийная карьера Г. И. Мигучкина, до начала 1 930–х гг. работавшего комендантом губотдела–окротдела ОГПУ в Омске, была скромнее: в 1940 г. его утвердили инструктором отдела кадров Вокзального райкома ВКП(б) г. Томска"6.

Карьере исполнителей приговоров не препятствовало и увольнение из «органов» за уголовные преступления: так, М. А. Захаров, снятый в 1922 г. с работы в ВЧК за «самочинные расстрелы», в 1 934–1 937 гг. подвизался секретарём Исовского райкома ВКП(б) Свердловской области, пока за незаконные поборы не был осуждён на 10 лет заключения.

Некоторые исполнители приговоров дождались официального признания, как ни парадоксально, в эпоху гласности и перестройки. Так, в Барнауле с 1987 г. существует улица имени Семёна Бабуркина (1 890–1954). Этот алтайский крестьянин, доброволец Красной Гвардии, партизан и председатель волостного ревкома, в 1921 г. одновременно возглавлял коммунистический отряд по борьбе с политбандитизмом, за что был награждён орденом Красного Знамени.

С 1925 г. он работал начальником Барнаульского окружного адмотдела, но получил партвыговор за пьянство и устройство «грандиозной попойки» с участием почти всего начсостава милиции. Пьющего начальника всех милиционеров округа сняли и в конце 1927 г. взяли в Барнаульский окротдел–оперсектор ОГПУ на скромную должность дежурного коменданта, в каковой Бабуркин проработал несколько лет. В первой половине 1930–х гг. в Барнауле были расстреляны многие сотни людей. Не выдержав перегрузок, Бабуркин заболел эпилепсией и в 1935 г. был уволен из Н КВД как инвалид. Работал председателем колхоза, умер где–то в деревне и много лет спустя в юбилейный год за свои заслуги в гражданской войне удостоился названия улицы в свою честь. ,."7

На исходе «Большого террора»

Расстрелы в конце 1938 г. в целом ряде регионов послужили способом спрятать концы в воду. Нарушая указание Москвы немедленно прекратить расстрелы с 15 ноября 1938 г., партийные и чекистские начальники тайком расстреляли фигурантов множества липовых дел, тем самым «подчистив» переполненные тюрьмы.

Третий секретарь Крымского обкома ВКП(б) А. Сеит–Ягьяев, будучи членом тройки НКВД, 25 и 26 ноября 1938 г. подписал несколько протоколов о расстреле большого количества людей, оформив их задним числом. Всего по спискам, оформленным и подписанным с 20 по 29 ноября, крымские чекисты расстреляли 822 человека, основная часть которых (770 чел.) оказалась уничтожена 28 и 29 ноября. Об этом стало известно, и в апреле 1939 г. секретаря исключили из партии за «грубейшее нарушение революционной законности». Но он остался на свободе (по крайней мере, ещё на год после изгнания из рядов) — в марте 1940 г. Комиссия партконтроля при ЦК ВКП(б) отложила рассмотрение апелляции Сеит–Ягьяева в связи с его неявкой на разбирательство. А вот начальник УНКВД по Крымской АССР Л. Т. Якушев–Бабкин, чьи преступления прикрывал Сеит–Ягьяев, был осуждён на 20 лет лагерей, в том числе за то, что непосредственно руководил (и участвовал) расстрелом 553 человек, казнённых после 1 5 ноября 1938 г. В годы войны Якушева благополучно амнистировали и вернули в Н КВД